Кладовщик явился почти сразу. Не оглядываясь по сторонам, он направился по проходу между контейнерами. По пути он присматривался к наклеенным на них ярлыкам. Ну а Платон, воспользовавшись шансом, выскользнул наружу.
Свобода!!!
Попал археолог, естественно, не к парадному входу, а в узкий коридор, обшитый пластиком, с полом, мощенным шершавым камнем, и со световыми панелями под потолком. Но это не имело особого значения, поскольку находился он не на планетарной таможне и уж тем более не в полиции.
Атлантида прошел по коридору, постучал в первую попавшуюся дверь, заглянул и спросил у человека в синей униформе:
— Вы не подскажете, как мне пройти к стойке портье? Что-то я заблудился здесь у вас.
— Или через улицу, первая дверь налево, — ответил тот, раскладывая упаковки со свежим бельем по полкам стеллажа, — или в конце коридора направо, вторая дверь налево и по коридору до конца.
— Спасибо, — кивнул Атлантида. — А то у вас тут настоящий лабиринт.
Рассольников предпочел пройтись по коридорам и без труда нашел выход в высокий светлый зал, с отделанными белым мрамором колоннами, позолоченными рамами зеркал и окон, широкими каменными лестницами и тяжелыми светильниками с прозрачными лампами, стилизованными под колбы ламп накаливания, и псевдобронзовой основой. Хотя, кто его знает? Может, и вправду люстры были отлиты из бронзы. В конце концов — не самый дорогой металл.
В зале сновало, стояло, сидело на кожаных диванах множество прилично одетых мужчин и женщин, шивад, кракосов и олимов. Казалось, здесь собрались все расы обитаемой вселенной. И все посетители отеля провожали помахивающего тростью Платона изумленными взглядами. В первый миг он приятно удивился своей известности: даже в Страдфордском университете его узнавал далеко не каждый. Однако, увидев отражение в первом же зеркале, Атлантида резко изменил свое мнение. Теперь он молил бога, чтобы в этом лохматом, босом на одну ногу, «украшенном» двухнедельной щетиной оборванце, одетом в мелко изжеванный, покрытый крупными жирными пятнами белый костюм, никто случайно не узнал профессора Рассольникова, почетного хранителя музея, мецената и автора множества научных работ.
— Простите, вам кого? — бой в униформе поймал Платона за рукав.
— Мне нужен портье. — Терять Атлантиде было уже нечего, и он небрежно стряхнул боя с руки. — Где тут его стойка?
— Может, я смогу вам помочь? — Бой забежал с другой стороны и закрыл дорогу своим тщедушным тельцем.
— Вряд ли. — Археолог тросточкой отодвинул его в сторону и пошел дальше. Краем глаза он заметил, что в дверях появилось двое плечистых охранников, и ускорил шаг. Бой подпрыгнул и замахал рукой. Охранники рванулись к нему, но Атлантида успел первым:
— Добрый день! — Он со стуком положил трость на сверкающую полировкой стойку. — Меня зовут Платон Рассольников. Мне должен быть заказан номер и открыта кредитная линия.
Портье оглядел экстравагантного постояльца, тяжело вздохнул и растянул губы в профессиональной улыбке:
— Рады вас видеть в нашем отеле. Наш сотрудник проводит вас в номер. — И портье сделал бою знак, способный означать только одно: «Уводи его отсюда скорее!»
— На мое имя должен был прийти груз, — не пожелал оставлять позицию Атлантида.
— Да, — кивнул портье. — Он уже здесь. Это… Два садовых туалета… Вы сможете забрать их, когда потребуется.
— Очень хорошо, — кивнул Атлантида. — Доставьте их, пожалуйста, в мой номер.
— Но… — растерялся портье. — Но в номере есть туалет.
— Я — брахманид, — вскинул подбородок Атлантида. — Мои религиозные убеждения запрещают мне пользоваться общественными уборными.
— Как скажете, — смирился портье. — Что-нибудь еще?
— Будьте так любезны, отправьте в номер свежий цветок «mamillaria blossfeldiana» и пару вот таких туфель. — Археолог снял свой уцелевший ботинок и поставил его на стойку.
Портье чуть наклонился вперед, понюхал выставленный ботинок и с корректной невозмутимостью поинтересовался:
— А пару новых носков вы не желаете?
— Разумеется, — пригладил щетину Атлантида. — И свежую сорочку.
К тому времени, когда чертыхающиеся носильщики протащили в дверь номера два садовых туалета, Рассольников успел принять душ, побриться и скинуть свой костюм в жерло санитарного робота.
— Отель приносит свои извинения, — утер лоб один грузчик, — но одна из посылок повреждена в пути.
— Ой-е-ей, — разочарованно поцокал языком Атлантида, просовывая голову в свою кабинку. — И все сожрали! Это явно случилось на Ершбике. Там, знаете ли, такие крысы! Просто волки, а не крысы! Жрут все подряд.
Носильщики потоптались вокруг посылок, но вскоре поняли, что чаевых не будет, и ушли из номера. Как только за ними закрылась дверь, Платон схватил трость, быстро отломал доски со второго туалета и распахнул дверь.
Изнутри послышался жалобный стон. На полусогнутых ногах Теплер Вайт проковылял наружу и ничком упал на постель.
— Рад вас видеть, сэр, — поздоровался с ним Атлантида.
— Я жив или все еще нахожусь в аду? — пробормотал в ответ миллионер. — И как вам только все это в голову пришло?
— А что случилось, сэр?
— Я думал, моя задница навсегда примет форму стульчака…
— Но ведь мы выбрались, сэр! — попытался поднять его настроение Платон.
— Я думал, мне никогда не удастся вырвать ее из дыры…
— Может, вы хотите принять душ? Или полежать в массажной ванне?
Вайт дотронулся рукой до своего зада и вскрикнул от боли.
— Если бы я знал, каково будет в полете, сэр Платон, то, ей-богу, лучше бы сдался властям на Ершбике.
— Все позади, сэр Вайт, — ободряюще похлопал толстяка по плечу Атлантида. — Идите, примите душ, и спустимся в ресторан. Хотите «Красных ласточек»?
Некоторое время Вайт молчал. Потом со стоном поднялся и захромал в ванную комнату. Рассольников тем временем вытряхнул из обеих кабинок несколько оставшихся банок консервов, три бутылки текилы, поломал пустые коробки и скинул их в темные дыры туалетов. Вроде бы все. Следы длительного пребывания Homo Sapiens внутри кабинок уничтожены. Оставалось получить от робота приведенную в порядок одежду, и они с Вайтом станут опять похожи на людей.
Спустившись по лестнице, путешественники подошли к стойке, и Атлантида указал портье на полусогбенного Вайта:
— Это мой секретарь. Для него также должен быть заказан номер.
— Ну да, разумеется. — Портье с некоторым недоумением посмотрел на входную дверь, потом на лестницу, по которой спустился толстяк, но вслух ничего не сказал.
— И еще. Уберите, пожалуйста, из моего номера эти дурацкие садовые туалеты.
— Но ведь вы…
— Я решил поменять свои религиозные убеждения, — широко улыбнулся археолог и следом за напарником отправился в ресторан.
Глава 9
Глушь
«Безопасность космического корабля зависит от пяти основных параметров.
Первое это целостность корпуса. Если герметичность ушла, вам придется думать уже не о корабле, а о спасении своих жизней. В большинстве случаев космический скафандр не позволяет проводить качественные ремонтные работы. В особенности, если они связаны с необходимостью точных и сложных манипуляций подручным, неспециализированным инструментом.
Второе это надежность энергетических установок. Обесточенный корабль представляет собой всего лишь кусок мертвой материи.
Третье это качество программного обеспечения. В случае необходимости вы всегда сможете сменить компьютерные модули или бортпилота целиком, но установка, настройка и юстировка программного обеспечения требует кропотливого труда целой бригады квалифицированных специалистов. Запомните, что ручное пилотирование — это удел героев художественных произведений. На практике достаточно быстро человек способен принимать только самые общие решения: налево, направо; садиться или взлетать. Все остальное — режим и векторы тяги, уровень энергоотдачи, использование аэродинамических рулей, гравитационный сброс, дискретность посылок, просадку внешнего и внутреннего давлений, балансировку центра тяжести рассчитывает бортовой компьютер. Крупный сбой программного обеспечения способен сделать бесполезным даже ручной привод.
Четвертое, и самое главное — это уровень подготовки экипажа. Хорошо обученная и слаженная команда способна спасти корабль даже при наличии неисправностей по всем предыдущим пунктам.
Вы спросите, а каков же пятый параметр безопасности корабля? Запомните и запишите. При стойком склерозе сделайте наколку себе на руке: всегда вовремя пополняйте запасы воздуха, воды и пищи! Наличие циклов регенерации зачастую расслабляет экипаж до того, что он откладывает пополнение запасов до самого последнего момента, а то и вовсе летает без припасов, экономя полетную массу. Весьма рискованное решение! Не забывайте, что космический корабль не является полностью замкнутой системой. Человек, вдыхая кислород, далеко не полностью выделяет его обратно в виде окиси углерода. Часть воды и пищи усваивается организмом, оставаясь внутри, или выводится на поверхности посещаемой планеты. Кроме того, существуют сменные фильтры, блоки регенерации, абсорбентные и электролизные узлы, длинные каналы жизнеобеспечения. И ни одна из этих деталей не имеет стопроцентного КПД, каждая задерживает немножко обрабатываемого вещества. В результате на малотоннажном корабле в условиях близкого планового технического обслуживания уже на второй-третий день замкнутого полета может наблюдаться нехватка воздуха или воды. Ну, в таких обстоятельствах вопрос пищи уже не поднимается. Кроме того, установки регенерации иногда выходят из строя. И что тогда? Отвечаю: тогда даже великолепно подготовленный и слаженный экипаж садится писать прощальные письма.
